История садоводства Амурской области начинается с конца 19 века, когда Иван Антонович Ефремов взялся за выращивание плодовых культур, привезенных из западной части России. Им были получены и первые сорта яблонь и груш, среди которых полукультурка Ефремовское №1 выращивается по настоящее время. Помимо него значительный вклад в развитие садоводства Амурской области внесли Госенченко Григорий Иванович, Меньшиков Прокопий Ипатович, наши современники Глинщикова Фаина Ивановна и Степанова Нина Николаевна. Ранее на страницах журнала мною было немало написано о заслугах первых садоводов-энтузиастов, сделавших огромный вклад в становление любительского и промышленного садоводства Приамурья. Имена этих ученых навсегда останутся в истории садоводства нашего региона, в этой же статье я хотел бы рассказать об одном из них, моем учителе, наставнике, научном руководителе – Глинщиковой Ф.И. Ее вклад в расширение сортимента плодовых и ягодных культур Амурской области был наиболее значительным. Выведенные Фаиной Ивановной сорта груши, абрикоса, сливы, малины, черной смородины пользуются большим спросом у садоводов-любителей. Однако, мало кому известна сама Фаина Ивановна как человек, а потому мне хотелось бы немного рассказать о ней. Свой рассказ я хотел бы посвятить тому этапу ее работы, свидетелем которому я являлся сам.
Познакомились мы с ней в 1996 году. Когда я поступил в Дальневосточный государственный аграрный университет, для прохождения обязательной ознакомительной практики меня на 2 месяца определили на работу в опытно-селекционный сад научно-исследовательской лаборатории селекции плодовых и ягодных культур (НИЛСПЯК). Сидя в аудитории, в которой проходило собрание новоиспеченных студентов агрономического факультета, я увидел невысокую ростом женщину, говорившую слабым голосом, очень спокойную. Она подозвала к себе пятерых студентов-первокурсников, руководить которыми должна была на протяжении всей ознакомительной практики и стала записывать наши имена, домашние адреса, телефоны (у кого они в то время были). Среди этих студентов был и я. Работать мы должны были начать со следующего дня, однако Фаина Ивановна предложила в тот же день познакомиться с местом прохождения практики. Мы согласились. Она объяснила, каким автобусом нужно добираться, на какой остановке выходить.
Добравшись до места, мы увидели Фаину Ивановну, которая ждала нас с несколькими пластиковыми ведрами в руках. Она повела нас на опытный участок, где нам предстояло работать. Путь пешком занял довольно продолжительное время - добираться до сада пришлось по лесным тропинкам, через болотистый луг. Дорога, как пояснила нам Фаина Ивановна, была, но проехать по ней возможно было только в сухую погоду или по морозу, да и при этом пришлось бы сделать приличный круг. Тогда я еще и не догадывался, что ходить этим путем мне придется в течение долгих лет.
Первое впечатление от увиденного было несколько иным, чем мы ожидали. В саду росло множество деревьев груши, абрикоса, яблонь, а также кустов черной смородины, вишни, малины. Но при этом все сильно заросло травой, которая к августу уже успела заколоситься и даже местами слегка подсохнуть. В саду явно не хватало рабочей силы для ухода за насаждениями. Причина такой «запущенности» лежала на поверхности. В то тяжелое время, когда невыплата и задержка заработной платы была вполне обычным делом, Фаина Ивановна была единственным сотрудником лаборатории. Как говорила она сама: «Я являюсь руководителем и ответственным исполнителем в одном лице». Немногочисленные студенты, которые помогали ей в работе, не могли решить всех проблем, ведь им приходилось большую часть своего времени проводить в аудиториях на лекционных и лабораторных занятиях. Да и сама Фаина Ивановна по основной работе являлась доцентом кафедры ботаники и защиты растений, что также требовало значительных затрат времени и сил на подготовку к занятиям, их проведению, работе с отстающими студентами.
Работая в опытном саду я набирался впечатлений. Мне шестнадцатилетнему мальчишке было интересно все, ведь раньше я только понаслышке знал о селекции, о том как выводятся новые сорта растений, в школе на уроках биологии поверхностно проходили генетику и законы наследования признаков на примерах с горохом (знаменитые опыты Грегора Менделя конца 19 века), а тут в реальности велась работа по созданию новых сортов. Именно здесь я научился правильно садить деревья, ухаживать за ними, познакомился с основами опытнической работы. Работа в лаборатории определила мою дальнейшую судьбу. По поводу выбора направления исследований для написания дипломной работы не было никаких сомнений – только работа с плодовыми! На протяжении всех последующих лет, вплоть до окончания университета местом моей ежегодной летней практики был опытный сад лаборатории селекции плодово-ягодных культур.
Работая здесь, я узнал очень много, на практике освоил все то, что мои однокурсники могли изучать только по книгам. Но самое главное, что я здесь увидел – это неуемную энергию Фаины Ивановны, которая могла работать на протяжении почти двадцати четырех часов в сутки. Мы, молодые студенты, часто поражались ее силе и выносливости. Фаина Ивановна начинала свой трудовой день с шести часов утра для того, чтобы покормить свое многочисленное хозяйство, подоить коз. После этого она шла в опытный сад пешком, около трех километров, давала нам задание на весь день. Сама же при этом не оставалась без работы. Часто вместе с нами она косила или жала серпом траву, копала посадочные ямы, рассыпала в ямки перегной и мы не замечали ее усталости, хотя сами буквально валились с ног. На протяжении многих последующих лет мы (студенты) поражались силе и выносливости этой женщины. Однажды, когда я учился на третьем курсе, мы с ней шли на автобусную остановку. Она увидела, что подошел наш автобус и сказала: «Бежим». Мы побежали, но лишь спустя минуту я осознал, что бежим то мы с ней наравне….
Другим не менее забавным примером является случай с прикопкой яблони. Однажды в опытный сад приехали журналисты с амурского телевидения. Их целью являлось рассказать садоводам-любителям об уходе за садом. Фаина Ивановна стала показывать, как нужно правильно пригибать и прикапывать яблони. Корреспондентка просто ахнула, когда увидела как маленькая и хрупкая женщина почти моментально скрутила и пригнула к земле довольно большое дерево, изо всех сил стремящееся вернуться в исходное положение.
Неуемность ее энергии часто проявлялась в том, что она просто никому не давала расслабиться. Работа в опытном саду начинается очень рано - весной, когда местами еще лежит снег, а заканчивается поздней осенью, с наступлением ноябрьских морозов. Естественно, что за такой продолжительный период погода бывает самая разнообразная. Как часто во время дождя мы, студенты, думали, что наконец-то настало время для передышки, можно расслабиться и поспать. Мы с надеждой звонили Фаине Ивановне спрашивая: «Сегодня дождь. Можно не приходить?». На что Фаина Ивановна отвечала: «Ну и что, что дождь? Для агронома не бывает плохой погоды!».
Работа для нас находилась всегда. Часто мы приезжали к ней на дачу или домой, где разбирали образцы ягод и плодов, проводили оценку их качества, подготавливали к посеву семена плодовых культур, переписывали дегустационные карточки, приводили в порядок документацию. Случалось так, что во время дождя работать приходилось и в поле. Накинув на плечи дождевики мы пикировали гибридные сеянцы черной смородины, высаживали в питомники подвои яблони, делали учет урожая. Летом, в сильную жару мы тоже всегда были в поле, так как прополка бывает эффективной только в это время – трава быстро засыхает.
В самом начале нашей совместной работы я слышал множество отзывов о своем руководителе. Самым первым из тех, от кого я услышал характеристику на нее, был студент второго курса (старше меня на один год), который отрабатывал в опытном саду пропущенные занятия. Тогда он сказал: «Глинщикова очень принципиальна, не прощает ничего. Требует отрабатывать все пропуски вплоть до последней минуты…». И действительно, в принципиальности и напористости Фаины Ивановны мне пришлось убеждаться не один раз – она никогда не отступала от поставленной задачи. Если она поручала что-либо мне, и я не справлялся, то она принималась решать все самостоятельно. При этом я поражался ее способности найти подход даже к тому человеку, который, как мне казалось, совсем не идет на контакт. Жесткость же ее часто проявлялась в нежелании слышать никаких доводов о сложностях достижения поставленной ею цели.
Никогда я не видел ее с опущенными руками, хотя неудач и поражений в ее научной жизни случалось немало. Так, в 2003 году сильный пожар почти уничтожил опытный сад, погибло много деревьев и все ягодные кустарники. В частности погиб вступающий в плодоношение участок первичного сортоизучения груши, на котором росли новые перспективные сорта. Сам я такое положение дел посчитал катастрофой, однако Фаина Ивановна, сокрушенно вздохнув, сказала, что не нужно отчаиваться, работу следует продолжать. И результат не заставил себя ждать. Кустарники восстановились в тот же год, благодаря выросшим от корня побегам, на восстановление же деревьев ушло гораздо больше времени – заново пришлось выращивать посадочный материал и высаживать растения согласно схеме исследований. Тем не менее, большинство перспективных сортообразцов груши удалось спасти, участок первичного сортоизучения вступил в плодоношение в 2008 году. Конечно, исследования были отброшены на несколько лет назад, но селекционный материал был сохранен.
Пожары были не единственным бедствием. Не редко на сад нападало множество вредителей вроде гусениц кольчатого шелкопряда, молодые посадки съедались и вытаптывались заблудившимися коровами, да и двуногие вредители тоже вносили свой «вклад», расхищая урожай или высаженные саженцы. Однажды, когда посадки подверглись очередному расхищению, когда было украдено не меньше двух десятков саженцев перспективных гибридов груши, Фаина Ивановна написала на фанере объявление, в котором она обращалась с просьбой к ворам вернуть похищенное. При этом она готова была заплатить им за саженцы по рыночной цене. В этом случае я еще раз убедился в ее увлеченности своим делом, которым она болела и жила всю свою жизнь.
Еще одной ее интересной чертой является периодическое появление новых увлечений. Например, вплоть до недавнего времени, она вместе со своей еще более старшей подругой увлеклась закаливанием, неоднократно на крещение ныряла в прорубь. Постоянно интересуется лечебными свойствами растений и применяет их для укрепления организма. Случаются, правда, и «пустые» с моей точки зрения увлечения. Так, одно время она находилась под сильным впечатлением от книг про таежную отшельницу Анастасию, пыталась применять на практике все, что там предлагалось, хотя многие моменты, описанные автором книги просто противоречили здравому смыслу. Но именно в этом и есть вся Фаина Ивановна, ей постоянно нужно куда-то применять свою неуемную энергию.
В 2001 году я закончил университет и, по предложению Фаины Ивановны, поступил в аспирантуру на специальность селекция и семеноводство. Она стала моим научным руководителем. В качестве объекта исследований для кандидатской диссертации мне была определена груша. Работа была посвящена оценке селекционного фонда груши Амурской области и подбору материнских и отцовских форм для создания новых сортов этой культуры. Этот период был наиболее тяжелым в нашей совместной работе. У меня, как молодого специалиста, появилось «собственное мнение», которое не укладывалось в методы работы Фаины Ивановны, разногласия в поисках способов решения той или иной проблемы стали очень часты. Например, она очень последовательно выполняет все методы, описанные Иваном Владимировичем Мичуриным еще в начале 20 века. В те времена, когда Глинщикова сама была студенткой, в советской сельскохозяйственной науке господствовала мичуринская агробиология, основоположником которой являлся Т.Д. Лысенко. Отличительной особенностью того времени являлось отрицание генетики, законов наследования признаков, разработанных еще австрийским монахом Грегором Менделем в середине 19 века, который выявил закономерности наследования признаков при скрещивании разных сортов гороха. Для советской науки первой половины 20 века совершенно нормальным было предположение, что один вид растения может под влиянием внешней среды превратиться в другой. Основывалось это на наблюдениях И.В. Мичурина, который заметил как молодые взрослеющие организмы (гибридные сеянцы) меняются в зависимости от складывающихся условий «воспитания», а полученные свойства закрепляются на всю жизнь и даже передаются будущим поколениям. Позже генетики объяснили описанные Мичуриным явления такими понятиями как мутационная и модификационная изменчивость, появилась теория генотрофов, согласно которой у молодого организма могут проявляться разные наследственные качества под действием условий питания. По ряду причин теория «воспитания» стала выгодной с идеологической точки зрения для существующей власти и, в конечном итоге, это все вылилось в гонения на советских генетиков. Теория воспитания господствовала в селекции вплоть до начала 60-х годов прошлого столетия. Она наложила глубокий отпечаток на систему знаний жившего тогда поколения людей. Сама Фаина Ивановна рассказывала, как учась в Уманском сельскохозяйственном институте на Украине, они смеялись над «гороховыми» законами Г. Менделя. Но даже признавая ошибочность существовавшей тогда точки зрения, она всецело продолжает доверять «воспитанию» растений. Естественно, что мой молодой и горячий мозг протестовал против подобного рода вещей, я постоянно пытался что-то доказать. Было и много других моментов, которые просто накладывались один за другим, делая нашу совместную работу невозможной. Сюда можно отнести разногласия в методах организации работы, выборе направлений исследований и просто изменения в личных взаимоотношениях.
В результате этого, после защиты диссертации в 2005 году, я оставил работу в лаборатории селекции плодово-ягодных культур ДальГАУ, перейдя на должность дендролога университета.
Фаина Ивановна со своей стороны посчитала это неразумным, необдуманным решением и спокойно стала продолжать работу самостоятельно. Оглядываясь назад хочу признать, что решение действительно было необдуманным, но тем не менее, по другому я поступить тогда просто не мог – не хватало опыта человеческих отношений, не хватало понимания того, что каждая точка зрения имеет право на существование, пусть даже она и устаревшая, не хватало и некоторой гибкости.
В 2008 году, по просьбе руководства университета я вернулся в лабораторию, заняв должность ее руководителя. Штат лаборатории был расширен до 11 человек, из направлений исследований добавилась интродукция декоративных культур. Поначалу мне казалось нереальным иметь в подчинении Фаину Ивановну, ведь она на протяжении многих лет сама руководила мной. Было довольно тяжело выслушивать критику в свой адрес и при этом принимать обдуманные и взвешенные решения. Но, тем не менее, мы нашли компромисс и продолжаем работать вместе над решением множества стоящих перед нами задач. Только сейчас я понимаю, что я сформировался в профессиональной сфере именно благодаря Фаине Ивановне. Не всегда полученный мною опыт был положительным и я не хотел бы быть похожим на нее во всем, но что действительно является ценным из ее личных качеств, так это увлеченность, способность работать в любых условиях, способность убеждать и собственным примером побуждать людей к действию.
В 2012 году, 8 января Фаине Ивановне исполнилось 79 лет, она продолжает работать. При этом она не просто «числится» на своем рабочем месте, а именно продолжает работать. За последние три года (с 2009 по 2011гг.) ею передано на государственное сортоиспытание три новых сорта черной смородины и готовится к передаче в 2012 году один сорт груши. Переданные на госсортоиспытания сорта не являются каким-то заключительным итогом, подведенной чертой. Работа по созданию новых сортов продолжается. Каждый год, начиная с ранней весны эта упорная женщина выходит в поле с записной книжкой в руках и начинает делать наблюдения, проводить гибридизацию, высевать семена, заготавливать и высаживать черенки и другие работы. Для нее нет другого смысла жизни, кроме семьи и работы. Никогда нельзя застать Фаину Ивановну сидящей на лавочке рядом с другими бабушками у подъезда, обсуждающими проходящих людей. Она всегда в работе, всегда в движении.
Не могу не сказать несколько слов и о ее семье. Всю жизнь она прожила в согласии с мужем, который часто помогал ей в работе, она воспитала троих детей, которые являются очень успешными людьми. Сейчас у нее пятеро внуков и два правнука.
В настоящее время Фаина Ивановна работает с рядом перспективных сортообразцов черной смородины, превосходящих районированные и переданные на ГСИ сорта по вкусовым качествам и размеру ягод. При этом они значительно превосходят инорайонные сорта по зимостойкости. Проводит она изучение и нескольких сортообразцов груш.
Приведенный мною рассказ, конечно же, не может отразить всех черт Фаины Ивановны. Я с сожалением думаю о том, что родился слишком поздно, а потому поздно начал работать с этим замечательным человеком. В этой связи я не могу много и рассказать о ней из первых уст. Однако, о человеке судят не по рассказам окружающих его людей, а по его делам. Именно дела и результаты труда свидетельствуют о том, чего в действительности добился человек. А, учитывая, чего достигла Фаина Ивановна за всю свою жизнь она как раз и является тем человеком, которого можно ставить в пример молодым людям, независимо от того какой профессией они владеют, в какой области работают. Главное в жизни – это целеустремленность и трудолюбие, без этого невозможно достичь успеха.